Темная сторона юриста. Коннект

Часть 1.

То, что вы прочтете ниже, не совсем рассказ. Скорее художественный перевод вещей, которые имели место быть в реальности. Один из героев, известный для многих человек, ныне здравствующий, и живущий сейчас в Лондоне. По понятным соображениям, его имя останется нераскрытым. У меня нет сомнений, что этот рассказ почти сразу дойдет до него. Но тем интереснее, будет ожидание: как он проявится после того, когда узнает о тех рукописях, которые он сам хотел когда-то опубликовать.

В основе диалога лежать вещи, о которых не принято говорить вслух, но которые являются неотъемлемой частью жизни тех, кто связал себя с профессией или бытийнстью юриста.

Все имена героев, а так же место их действия вымышлены.

***

Старому Джорджу, который уже спивался, было все равно, что там происходит на Капитолийском холме. Единственный его интерес оставался к Артуру. И когда тот захаживал к нему, он оживал. Джордж много чего мог порассказывать.

Артур познакомился с ним довольно давно, когда тот еще практиковал. Почему то Джордж сам его выбрал и понемногу начал передавать свои секреты. Позднее, когда Джорджа лишили лицензии, за одно мутное дело, он начал пить. Артур не перестал из-за этого общаться. Слишком ценным для него было общение, независимо от морального облика своего наставника. В какой еще школе можно узнать, как не попасться на взятке или когда и ее давать нельзя?

В прошлый раз у них завязался не шуточный спор.

– Почему по твоему, нельзя давать взятку, эмоционально воскликнул Артур.

– Не «почему», а «когда». Давать взятку постыдная и низкая вещь. Она разрушает само твое нутро. Но ты живешь на Земле. «Почему» здесь не подходит. Здесь подходит «когда» и знать это – вопрос твоей безопасности, а не морали, которой здесь нет. Во всяком случае, пока. Это джунгли. И там, где ты видишь ее очертания, ты счастливец, потому что ты можешь видеть опасность. Но чаще всего это не так. Все так красиво и замечательно: голубые лагуны, демократия, улыбка ребенка. Но все это джунгли, о которых ты и не подозревал, когда поступал на юридический? Справедливость искал, наверно, не так ли?

Тот разговор так и закончился ничем. Но в памяти Артура он остался. Слишком уж часто, жизнь заставляла его вспоминать эти слова.

Артур уже имел свою юридическую контору. Не большую, но работающую, если так можно вообще сказать, потому что просвета Артур уже давно не видел, и вся жизнь слилось в одно целое под названием «бизнес». И сегодня он пришел к Джорджу, чтобы прояснить для себя, что происходит. Жизнь то превратилась в кошмар.

***

– Хороший юрист, это когда, общаясь с будущим клиентом, он делает коннект.

– Это что еще за коннект? – спросил Артур, доставая из пакета продукты, которые он всегда захватывал собой,  когда шел в гости к Джорджу.

– Это как в Аватаре. Наверное, смотрел? После коннекта, «дракон» его выбирает навсегда. Это немного утрировано, но в этом суть хорошего юриста. После того, как сделан коннект, клиент будет всегда хотеть только его!

– И как он делается? Это секрет?

– Обожди пока. Тебе рано учиться делать «коннект», а то еще делов понаделаешь. Тебе вон и так не сладко, насколько я понимаю от завала. Так?

Артур кивнул.

– Что же тогда?, тихо спросил он.

– Нужно сначала кое-что понять. Без этого, «коннект», как ядерное оружие в руках туземца.

– Например?

– Например, то, что сколько бы ты не набрал помощников, обманывая себя, что они, мол, смогут управлять твоими драконами, то есть, клиентами, это будет почти бессмысленная затея. Дракон будет тянуться к тебе и только к тебе. И чем больше будет этих драконов (клиентов), тем хуже будет тебе, ибо каждый будет хотеть только тебя (звонить тебе, жаловаться тебе, советоваться с тобой). Когда их станет очень много, ты перестанешь заниматься сексом и играть в бридж. Твоя жизнь превратиться в сущий ад. В общем, чем лучше, тем хуже. Твой бизнес – обуза. С этого начинается беда.

Артур молчал. Именно так все и есть. Джордж долил себе в стакан виски, залил все содержимое внутрь, резко опрокинув свой затылок, и не прекращая морщиться, добавил:

– Скажи, такое положение вещей, можно назвать системным бизнесом? Системным безумием – да. Но не системным бизнесом.

– В чем же тогда выход? – глядя на потресканное от морщин лицо Джорджа, спросил Артур?

– Вариант только один – производство «хороших юристов», способных делать коннект.

– Зачем? В чем собственно разница между тем, что я делаю сейчас и тем, что предлагаешь ты?

– Суть в том, что ты делаешь сейчас и, что предлагаю я, состоит в том, что мой вариант предусматривает твой коннект с юристами твоей компании, а не с клиентами, как это сейчас. Коннект, создающий ту самую невидимую власть над клиентами, будут делать они (твои юристы). Коннект же с юристами будешь делать ты, создавая ту же саму власть, которая образуется в результате любого вида коннекта. Но твой коннект – это юристы.

– Зачем? Потом они свалят от меня вместе с моей клиентурой.

– Они и так свалят. А здесь есть шанс. И еще. Так можно получить достойную игру, а не просто быть рабом своего же бизнеса. Или ты захлебнешься клиентурой от собственной же жадности.

– Кажется, я понимаю. Но здесь нужна власть. Продукт делают они, но если их не будет, продукт придется делать мне.

– Ну, да. Только это не власть, а скорее влияние. Иначе, они и правда разбегутся.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Артур.

– Власть, это когда без тебя не могут что-то сделать. Сдать отчет, проехать по мосту или разгрузить судно у причала. Для этого не обязательно нужно иметь влияние на людей. Но, юриста редко можно взять властью. И ты своих юристов то же властью не возьмешь. У тебя просто нет ничего.

– Я должен стать  Вице-президентом США или Министром Юстиции?

– Это тоже ничего не решает. То, что ты перечислил, относится  к полномочиям, которые могут у тебя быть, но не быть власти.

– Что-то я ничего не могу понять. Власть, полномочия, влияние, это не одно и то же?

– Конечно. Ты можешь не иметь полномочий, но иметь власть. Коза Ностра, профсоюзные забастовки, это что – полномочия? Нет. Они вне закона, но власть здесь проявляется явно.  Так?

– А влияние?

– Влияние – это другое. Это, неформальный авторитет. Это, когда тебя слушаются, как кролик удава. Это внутреннее качество. Его в отличие от двух первых (полномочий и власти), добывают не снаружи, а внутри себя. Влияние – это закваска, которая удерживает внутреннее намерение твоих юристов, оставаться с тобой. Заметь, я говорю об их намерении, а не об их принуждении.

– И как это делается?

– Влияние?

– Ну, да.

– Оно и делается этим самым «коннектом». «Коннект» – это ведь техника, а не «хвостик к хвостику», хотя суть там отражена верна. Но мы не на Пандоре. Здесь другие законы.

Джордж еще плеснул в стакан виски и с видимой трудностью проковылял к холодильнику. Вытащив оттуда, какой-то пакет, он выдавил из него красную жидкость на кусок белого уже не совсем свежего хлеба и опрокинул все это в рот. Видно было, что ему вкусно. Потом он достал еще один кусок и выдавил содержимое пакета на оставшийся огрызок. Какое-то время, он как припаялся к нему взглядом, так и, продолжая на него смотреть. Артур ждал. Ему было знакомо это состояние Джорджа. Он думает, и сейчас его трогать не нужно.

– Не терпится сообщить тебе, дружище, – вдруг прозвучал его сиплый голос, –  что такие юристы (стоя спиной к Артуру, он поднял руку, на которой виднелся его длиннющий, указательный палец), – что такие юристы не уйдут от тебя никогда.

Джордж сделал еще одну пауза и добавил:

– Если ты, конечно, сделал коннект. Все другие варианты, включая тот, что ты состряпал недавно про какое-то там партнерство, грешат.

– И чем же они грешат?

– Все твои варианты грешат одним: нереальностью, не смотря на то, что эти способы могут удерживать ситуацию какое-то время. Но это как наркотик, который каждый раз нужно будет им подкидывать в виде новых процентов, премий или других конфеток. Это один из практикуемых и самых распространенных вариантов управления юридическими и бухгалтерскими фирмами на сегодня. Но хозяева этих контор не видят, что их бизнесу пришел конец. Да и вообще, нужно понимать цену этого варианта. Частые выходы из партнерств ведущих столичных монстров, наиболее яркое тому подтверждение. Рано или поздно, юрист, если он не попал в «этичные жернова» той схемы, что я тебе назвал, понимает, что больше, он уже не получит, потому, что этого просто нет или это та черта, за которую ни один владелец не пускает.

– Получает, что нужно приручить юриста?

– Ты либо сегодня не пил, либо полный простофиля, с напущенной раздраженно и с тем же, какой-то теплотой, вымолвил Джордж. – Ты где-нибудь видел, чтобы юриста моно было приручить?

– Это, скорее всего, ты перепил, – резко отреагировал Артур. – Ты что не знаешь, что это происходит сплошь и рядом. И если …

– Помолчи немного. У меня нет настроения, наслаждаться твоими пустыми бреднями. Да, юриста можно приручить. Но вопрос не в этом. Какого юриста ты приручаешь? Стряпчего, растущую крысу, канцелярского чиновника? Кого ты имеешь в виду? Я же имею в виду хорошего юриста. Того, кто может научиться делать «коннект». Ты не смотри, что я мозги пропил. Душа моя еще здесь и я, кстати, то же.

– Типа есть разница между мозгами и душой?

– Есть, конечно. Душа это софт, программное обеспечение компьютера, а мозги, это железо. Вот именно это железо и эти программы я и угробил. А  сам Я, еще есть.

– Ладно, только давай не лезть в эзотерику. Скажи, лучше, «коннекту» учатся? Я правильно понимаю?

– Опять ты ни хрена не понял. Можешь ли ты научиться петь голосом Карузо? Научиться петь – да. Но своим писклявым, а не тем – великим. «Коннект» – дело избранных. Их то и нужно учить этому. Понимаешь?

– Понимаю.

– Теоретически, ты может и понимаешь. Но, понимаешь ли ты, что какое-то время, ты будешь работать с другим контингентом. А не с лучшими?

– Почему?

– Для создания коннекта есть препятствия. Коннект нужно научиться делать! Это искусство. У каждого талантливого юриста есть все данные к этому. Но, для этого нужно время. И, тем не менее, до того момента, пока на твоем горизонте не покажется хотя бы один такой, обязательно нужно сделать нечто близкое к коннекту.

– Что-то типа искусственного заменителя?

– Вот-вот. Ведь тот, о ком я говорю, в конце концов, станет твоим партнером. Или его не будет вовсе.

– Не понимаю.

– Наиболее схожая  с этим ситуация на шоу рынке. Именно там заметен синдром российской «группы «Виагра», когда а) штамп производства красивых девочек и б) штамп потреблямной музыки, делают системный шоу-бизнес. Хочешь спросить, в чем секрет? В том, что девочки берутся с не гениальными голосами, чтобы они сами ничего не смогли, а музыка делается та, которая потреблямная, а не какие-то там шедевры, ну и плюс бренд группы, конечно. В общем, можно совместить все три варианта:

1) систему младших партнеров 2) с параллельным производством из них хороших юристов 3) на потреблямной теме (ДТП, налоги, кредиты). Ну и главное, начать учиться коннекту. Когда научишься ему, можно убрать потреблямную тему, а так же имитаторов юридической защиты, и начать делать настоящее дело, тем более, что система партнерства уже создана.

Артур, молча, смотрел, как Джордж доливает себе еще виски и, казалось, что он заново воспроизводит все сказанное только что.

– Твоя основная ценность вот в чем. В штамповании «потреблямных тем» (поиск кнопок) и управлении контактерами (юристами), а так же технологическими (интеллектуальными) аспектами создания потреблямных юридических продуктов.

– Не знал, что ты такой циник. Может, пояснишь?

Джордж, как будто не обратил внимания на колкость Артура. Он ведь сам был когда-то таким же: верящим, что юриспруденция, это миссия, а не бизнес.

– Потерпи, сказал Джордж. – Все по порядку. А пока, ты можешь находить, например, в налоговой сфере или в сфере активов такие новые зацепки (кнопки), которые будут включать публику, например, страх рейдерского захвата. У них (я говорю про клиентуру), почти у всех, будет страх за это. Только он будет всегда с разными оттенками: то налоговый залог, то рейдерство в русском стиле, то антикоррупционный закон, то еще что-то. На базе этих зацепок, рождаемых этой долбанной властью, ты будешь рождать темы для семинаров и ТВ передач, которые будут проводить твои контактеры-юристы, а другие юристы, будут штамповать юридические действия на базе твоих интеллектуальных идей. Но, помни: ты работаешь с юристами, а не с клиентами! Ты каждый день делаешь «коннект» именно с юристом. Ведь, это они делают твой продукт. Без них ты загнешься. А не делая с ними «коннект», ты их потеряешь – они убегут, прихватив с собой все твои технологии.

Джордж продолжал говорить с каким-то нескрываемым раздражением, и было такое ощущение, что он не собирается скоро останавливаться.

– Чем больше будет контактеров, тем меньше им будет хотеться уйти от тебя. Конкуренция – малоэтичная и жестокая штука, но великая. Уходы будут, но это естественный бой бутылок на винном заводе. От 7 до 12%. Понадобится даже нечто типа своей юридической школы, чтобы можно было отсеивать контактеров и стряпчих, оставляя за собой право на разработку 1) интеллектуальных проходов в юридических делах клиентов и 2) нахождения включаемых «кнопок» для клиентуры. Учти, юрист и юридический бизнес, это суть разные вещи. Тебе все равно придется обманывать. Иначе ты не сделаешь бизнес. Это довольно мерзкое дело, делать юридический бизнес.

– Ого! Ну, ты и загнул. И в чем же эта мерзость?

– Да тут все очень просто. Ты хочешь иметь больше клиентов, а это означает, что ты заинтересован в существовании проблемы у твоего клиента, иначе клиентуры нет. Понимаешь? – ядовито ухмыльнулся Джордж.

– Артур молчал. Видно было, что такой разворот событий ему был не по нраву. Когда испытываешь «тупик», это довольно не вкусно.

– Ты не дергайся. Не все так плохо. Если ты поймешь суть «коннекта», ты сможешь делать свое любимое, и главное, весьма нужное, для этого общества, дело.  А пока все. Про «коннект» не сегодня. Иди, дорогой. Мне нужно поспать.

Старый Джордж проводил Артура до двери. Закрыл её на замок. Вернулся в комнату. Долил в свой стакан оставшееся в бутылке виски и лег, облокотившись головой к железной спинке кровати. Удивительно, неужели мне так удобно? – подумал он, рассматривая себя со стороны.

Часть 2.

Уже сразу Артуру стало понятно, что тайна «коннекта» сегодня ему приоткроется. Джордж был в настроении. Довольно забавная вещь этот «коннект», подумал Артур, если принять во внимание то, что те, кто пробрался на вершину олимпа, имели равные прочие условия, и все они делали одни и те же вещи. Артур вспомнил небольшой городок Одесса в штате Техас и одного когда-то малоизвестного юриста, который сегодня рулит скрытой стороной того, что всем известно как законность. Значит, есть, что-то такое! С логикой не поспоришь. А на везение все не скинешь.

– Ты мне обещал рассказать что-то про анатомию взятки.

Артур не хотел начинать с прямой просьбы рассказать про «коннект». Это был бы простой способ получить отказ.

– Я помню, – сказал Джордж, взглянув на Артура как-то не обычно. Его взгляд будто просверлил и при этом, это был какой-то вполне обычный взгляд.

– Вспомни про свою первую взятку, – попросил Джордж.

Артур начал смотреть куда-то в сторону, но Джордж не стал дожиться ответа и задал еще один вопрос.

– Это было так давно или ты ищешь самый первый случай? Не мучайся, просто вспомни то, что помнишь из своей практики.

–  Ну, вспомнил.

– Что ты можешь выделить из этого самое главное, что ты помнишь?

– Я боялся, что он меня выставит за дверь.

– Точно. Именно это чувство испытывает любой, кто делает это в  первый раз.

– И что?

– А то, что, если ты испытываешь это чувство, ты в ловушке.

– Не понял.

– Правильная взятка, не вызывает это чувство. Вот собственно и все.

– Еще больше не понял.

– Это не понимается. Это запоминается. Поймешь позднее. Если, вообще поймешь. Я понимаю, что такой ответ тебя не устраивает, но больше добавить мне  нечего.

– Что-то я запутался, – отрешенно вымолвил Артур.

– Ты запутался, потому, что не знаешь, в связи, с чем ты задавал этот вопрос. Вероятнее всего, ты это сделал формально, чтобы начать разговор. В прошлый раз, у нас был спор, и контекст «взятки», был очевидным. А сегодня, ты задал его без контекста.

Артур раздумывал, что делать: признаться или вспомнить контекст прошлого спора. Недолго поразмыслив, он принял второй вариант. Джордж не любил тех, кто сдавался без боя.

– Я тогда настаивал, что без взятки обойтись можно, а ты говорил, что…

– Я говорил, что эта долбанная вселенная создана по каким-то другим правилам, чем те, о которых нам рассказывают в школе и институте. И что есть правила, которые на самом деле регулируют эту жизнь. И что эти правила не сформулированы в уголовном законодательстве.  То, что я тебе не досказал в прошлый раз, это то, что взятка – это, в сущности, результат соглашения людей. А если это так, то это реальность.

Слово реальность у Джорджа получилось по особенному, с сиплой хрипотой и без крика. Тихо, но сильно.

– Не совсем понял тебя, – сказал Артур.

– Но что-то ведь понял, – улыбнулся Джордж.

– Такое чувство, что я тебе не верю, но объяснить это, не могу.

– Не все, что существует, объясняется. Но оно существует. Тут важно другое. Важно не мочиться против ветра. Понятно? Есть реальность и против нее не следует…

Джордж сильно раскашлялся.

– Это ты про свою историю? – спросил Артур.

– Нет. То мое дело, из-за которого я был лишен лицензии, это другое.

– То есть, против ветра идти все-таки можно?

– Правильно понимаешь. И, наверное, хочешь знать, в чем разница?

Артур мотнул головой.

– Я тогда знал, чем все закончится для меня, а большинство лезут на рожон, как бы, не специально. Типа за справедливостью. Они, как во сне. Про справедливость кричат, демократию. Потом, однажды, они понимают: нет справедливости и нет демократии. Это все ярлыки. Жизнь состоит из вещей, которые устраивают людей или не устраивают. Если есть взятка, это реальность, у которой нет оттенка «плохо» или «хорошо». У нее есть только один оттенок – «правильно» или «не правильно». Взятка может тебя убить и взятка может помочь выжить.

– А как это определяется?

– Это не определяется логикой. Правильно, это когда есть соответствие и не правильно, когда нет соответствия.

– Соответствия чему? Ты меня совсем запутал.

– Ситуации. Вот, к примеру, рыбаки в Мексиканском заливе. Как ты думаешь, они показывали все свои доходы?

– Вряд ли.

– Правильно. Но, разве это является не правильным? Сейчас им собираются выплачивать смешную компенсацию и, похоже, что они были правы, когда не доплачивали.

– Ну, да! И бюджет не дополучает, а потом страдает весь народ.

– Это ты где прочитал? – ухмыльнулся Джордж. – Вероятнее всего, ты так считаешь, потому что тебе это когда-то внушили. Пойми,  бюджет, это всего лишь касса общака. Такой себе, инструмент удержания рабов в узде, чтобы они не поднимали бунты.

–  Ты, наверное, рехнулся сегодня, Джордж. Или провоцируешь меня с тобой расстаться? Может, я тебе что надоел? Так и скажи тогда.

– Да, ты не кипятись. А я, кстати, не зазывал тебя сюда. Ты сам приходишь. А коль пришел, слушай. Тут, к сожалению, дело не в логике, а в сведениях, информированности, так сказать. В стране есть еще какое-то количество не слепых, пусть они даже законченные алкоголики. Но большинство – рабы, которым всунули моргич,  медицинскую страховку и социалку, как кость собаке, чтобы она перестала гавкать и бросаться на хозяев и их гостей. Ну и чтобы не умерла с голоду. Работать же кто-то должен. Ты, прости меня, но ты, тоже раб. Надеюсь, что это твое, так сказать, истинное гражданское состояние ненадолго. В противном случае, я отсюда уйду. Меня, здесь уже ничего не держит. Вот, только ты и остался.

Джордж ехидно взглянул на Артура и добавил.

– Бюджет страны, во всяком случае, сегодня, это финансовый инструмент, с помощью которого происходит регулирование поведения тех, кто создает прибавочную стоимость – всех нас, которых нужно обучать, чтобы мы могли потом управлять кранами, машинами, сырьем, налогами, порядком. Нас нужно лечить еще, развлекать.

– Ты несешь какую-то чушь, Джордж.

– Скажи еще, что я пьян.

– То есть действие рыбака является соответствующим?

– Именно. Они выживают, недоплачивая хозяевам.

– Это твой довод?

– Нет, конечно. Они в любом случаю попадают. Сейчас им дадут компенсацию по тем суммам, которые они задекларировали. Понимаешь? Они все равно попали. Здесь очень тонкая грань и она не в материальном аспекте. То же самое и со взяткой. Если взятка является способом получения дохода – это всегда с плохими последствиями. Но, если для улучшения всей ситуации, тогда это инструмент.

–  Что значит всей ситуации. И вообще, так можно обосновать любую взятку.

– Ну, да. Именно это и происходит сегодня. Совесть, ведь, на весах не взвесишь. Она штука не материальная. Тут есть тонкая грань. Ее и нужно научиться, не переходить. Ты ведь давал взятку судье. И ты знаешь, что испытываешь, когда ее даешь. Это потому, что ты перешел эту грань.

– Скажи еще что-то опять про совесть, и я начну смеяться прямо сейчас.

– Мне наплевать, как ты будешь реагировать. Но, у взятки есть два исходника. Первый – когда ты чувствуешь страх. Это – «ты уже в ловушке». Ты уже попал. Это первый исходник. Не лезь в его анатомию. Просто, пойми: если ты чувствуешь страх, ты в ловушке.

– Ты хочешь сказать, что взятку нужно давать без страха?

– Нет, я хочу сказать, что правильная взятка не вызывает этого чувства. Такое действие, просто соответствует ситуации. Ты выходишь чистым изнутри, а поверхность, дело другое. Это второй исходник.

– Что значит ситуация?

– Вот это и есть главное, чему тебе нужно научиться. Ситуация – это, ведь, всегда какое-то отклонение от идеальной картины. Если ты научишься ее считывать, ты и поймешь, когда можно «давать», а когда нельзя. Любая ситуация имеет структуру, то есть, две главные вещи: факторы и обстоятельства, за которыми всегда стоят какие-то люди. Считка факторов и обстоятельств! Запомнил? Как это делать, это отдельный вопрос. Но, главное понять, что если ты не видишь всего этого (факторов и обстоятельств), ты не видишь всей ситуации, а значит, являешься винтиком в какой-то игре, которую не ты создал, не ты знаешь ее правила, и не ты знаешь, к какой цели она ведет.

Джордж встал с дивана, и начал прогуливаться по залу. Артур молчал.

– Пойми, расшифровка общей ситуации… понимание ее структуры, это главное в твоей работе. Факторы и обстоятельства, за которыми всегда стоят какие-то люди. Когда ты научишься её считывать, всё встанет на свои места.

– А что значит выйти чистым?

– А ты как думаешь, зачем делается «коннект»? – хитро улыбнулся Джордж, точно понимая, что это был  удар ниже пояса. – Правды, ведь нет, а справедливость  – это для слепых. Выйти чистым без умения делать коннект нельзя, или это будет случайным везением.

– У тебя есть теория? – съязвил Артур.

– Это не вопрос знаний. Это вопрос силы. Нужно уметь добывать ее. Я имею в виду внутреннюю силу. Ты можешь знать, как закадрить мисс вселенную, но, подойдя к ней, обделаться. Это не вопрос информации. Кстати, тебе нужно понять, что, на капитолийский холм взобраться можно, но без этой силы, ты не сможешь с него спуститься.

– А зачем с него спускаться? – недоуменно спросил Артур.

– Вот я и говорю, что ад никогда не выглядит, как место, где находится раскаленная сковородка. Все как раз наоборот. Тебе нужно знать, что для того, чтобы туда пробраться, нужно знать, что  это ад. Без этого понимания, ты либо так и не попадешь туда никогда, либо погибнешь от его рук. Это как раз именно тот случай, который относится ко мне. Короче. Есть две хреновины. Одна – это идти против ветра, протестуя против того, что является реальностью. Вторая – считать Капитолийский холм или то, что подходит под это понятие, ценностью, а не адом.

– Ты когда-нибудь расскажешь про это дело или оно так, и останется твоей тайной.

– Когда-нибудь. Расскажу. Когда ты не будешь воспринимать этот рассказ, как голливудскую историю.

– А «коннект». Ты уже умел делать его к этому моменту?

– Ну, да. У меня ведь не было стартового капитала или элитной родословной, а оказался – довольно высоко. Так, что хорошего «коннекта» не достаточно. Это как хороший гонщик, которому не сказали, что его автомобиль без тормозов. Я вижу, ты всё ждешь, когда я начну говорить про «коннект»?

– Какое-то странное чувство у меня: понять не могу. Вроде, как я чувствую, что такое «коннект», хоть и объяснить словами не могу.

– Где-то так он и есть. «Коннект», это не аналитический продукт. И ничего тебе я сегодня не скажу, дружище. Слишком ты мне дорог, чтобы я так дешево тебя слил. Не время еще. Потерпи.

Часть 3.

– Ты прошлый раз как-то говорил не очень хорошо о юристах. Что ты имел в виду? – спросил Артур Джорджа.

– Юристы обслуживают грязь. Не все, конечно, но абсолютное большинство. Причем, главное то, что они не понимают это.

– Что не понимают?

– То, что они обслуживают грязь. Нюанс не в том, что ты обслуживаешь грязь, а в том, что ты считаешь, что обслуживаешь справедливость. Эта вселенная перевернутая, я тебе уже об этом говорил.

– Ты полагаешь, что кучка аморальных отщепенцев, это основание к твоему такому вот выводу? – возмущенно крикнул Артур.

– У меня в отличие от тебя все просто и прозрачно. Убери эмоции и посмотри, на простую вещь.

– Что именно?

– Функция юриста, какая? Приводить действия клиента в соответствие с законом. Так?

– Не совсем, – ответил, угрюмо ответил Артур. – Его функция справедливость.

–  Справедливость?! Это все эмоции, дружище. Справедливости нет! Ты это поймешь, когда захочешь понять определение этому понятию, и у тебя это не получится. А функция юриста такая: показать способ действия, который бы соответствовал закону. Повторяю, показать способ соответствия закону, но не соответствие действия человека совести или морали. Это дело капелланов и духовных наставников. Понимаешь? Дело юриста, проложить тропку, маршрут по грязному и опасному болоту. Ведь в нынешнем мире, шаг влево – топь. Шаг вправо – топь. Топь – это машина подавления, то есть, наша власть на Капитолийском холме и ее агенты в каждом городе.

– Но, допустим. И что ты хочешь этим сказать?

– А ты сам посмотри. Просто посмотри на закон, который ты защищаешь и ты поймешь, что ты защищаешь не то, что является человеческой ценностью, а идеи тех, кто эти законы создал.

– То есть, народа.

– Посмотри на Капитолий. Ты там кого видишь?

– Я понимаю, куда ты клонишь, Джордж. Но они ведь избраны по воле народа.

– А законы они принимают тоже по их воле? По воле ли тех, кто избирал сенаторов и конгрессменов, последние потом принимают законы? Пойми, передача голоса в пользу того или иного кандидата, это акт снятия с себя ответственности. Человека обманули, сказав ему, что так правильно.

– Ты бредишь! Здесь работает всем известный институт представительства.

– Ну, да, именно такое название мы придумали снятию с себя ответственности.

Артур открыл рот, чтобы сказать что-то очень важное.

– Обожди, не спеши. – Джордж не дал Артуру сказать. – Посмотри внимательно, что происходит, когда ты позволяешь другому человеку, принимать закон, то есть, решение, как тебе жить? Куда ходить? Сколько платить? Куда тратить?

Артур молчал.

– Ты просто передаешь по доверенности собственное видение своего будущего. Судьбу иначе. Ты не создаешь свою жизнь сам, а передаешь это свое боговое право другому. Кто-то, а не ты, теперь делает твою жизнь.

– И что? Для этого же и создан институт представительства.

– Так вот, и я об этом же – именно для этого.

– Послушай, Джордж, я, правда не понимаю. Или ты мне объяснишь или…

– Объясню. Потерпи, тут не все так просто. В смысле, не все находится снаружи, чтобы это понять.

Джордж слегка откинулся на спинку дивана. Напротив него, из окна выглядывало вечернее солнце. Вид в его небольшой садик, находящийся прямо за окном делал всю погоду его маленькой лачуги. Если попасть в этот сад, то сразу внизу можно было увидеть океан. Вид потрясающий! Джордж поднялся с дивана и двинулся в сторону двери, ведущей прямо туда. Артур уже знал, что, когда Джордж так делает, у него есть какая-то проблема с тем, что он не знает, как ему что-то объяснить.

Артур, молча, последовал за ним. Джордж сел на скамью и его взор ушел куда-то, то ли вниз, то ли вдаль – к океану. Какое-то время они сидели молча. Дул легкий бриз. Артур чувствовал что-то не объяснимое, волнующее.

– Понимаешь, – сказал Джордж, – Человек, это, прежде всего, источник воли. Мы привыкли понимать под человеком только то, что видим  – его тело. А то, что не видим, не берем в учет. А именно это суть главное – воля. Но давали ли тебе когда-нибудь данные про то, что такое воля? Ее параметры, признаки, характеристики. Воля – это энергетический посыл человека, которым создается прообраз или конфигурация его будущего. Грубо говоря, своей волей он создают ту паутину, по которой он сможет потом ходить, подобно тому, как это делает паук. У каждого человека, свой индивидуальный почерк. Короче, своя индивидуальная паутина. Он не может ходить по чужой паутине. Он может немного на ней побыть, но потом он теряет индивидуальность потому, что он ходит не по своей паутине. Не подумай, я не пьян. Ты можешь взять последние научные данные и убедиться в том, что каждый индивидуум – это индивидуальный источник производства своей оригинальной мысли. Со своей, специфической длинной волны. Это и есть проявление воли. Нет двух людей, у которых бы мысли (паутина) совпадали по своей частоте. И пока, мы это не поймем, мир будет походить на тот, который мы наблюдаем сегодня. Когда человек, передает свое право принимать решения (производить свою мысль) другому, он будет находиться в постоянном жизненном дискомфорте. В комфорте, он может быть только в одном случае: когда он живет в паутине, сотворенной собственными «руками», сотворенной собственными, а не чужими мыслями. Нужно понять, что не существует не правильных мыслей, есть лишь жизненная основа: она же, мысли… воля. И  каждый лепит их этого материала то, что он хочет. Но, если он этого не делает, это делает кто-то другой.

– Но, тогда, это тупик. Каждый, ведь, мыслит по-своему!

– Если бы не одно «но». Джордж начал немного повышать свой голос из-за небольшого шума, идущего со стороны океана. – Люди могут создавать общие мысли. Но, это не тоже самое, что делегировать другому человеку право мыслить, то есть, отказаться это делать самому. Это и есть снятие с себя ответственности. Вопрос не в том, что каждый мыслит по-своему. Вопрос в том, что каждый должен это делать сам, то есть, мыслить свою жизнь самостоятельно, а потом оформлять ее в виде акта или закона. Это главное: быть источником своей жизни, творя её в творческом сообществе с другими. Но, не отказываясь от этого, передавая таким образом это свое боговое право по доверенности, называемой институтом представительства, мандатом или еще как-то.

– Но всем невозможно быть сенаторами и конгрессменами!

– В этом-то вся и беда. Однако, не нужно считать, что сенат или конгресс – это обитель справедливости и добра или идеальный институт организации общества. Институт представительства – это необходимое зло, а не достояние человечества, как это позиционируется. На этой земле существует много грязи, но худшая из них та, которая позиционируется как добродетель. Несовершенство – не порок, если ты осознаешь его. Большинство из нас по разным причинам отказалось делать свою жизнь самим, делегируя это право. В результате человек начинает жить не в своей паутине, не по своим мыслям, не по своей воле. Чуть позже, он отвергает эти чужие мысли, протестуя тем или иным способом: укрыванием доходов, революцией или демонстрацией. Ты ведь изучал дисциплину, которая называется «правовая культура»?

– Ну?

– А то, что вам забыли сказать, что правовая культура – это результат волеизъявления большинства. Правовая культура, это когда принятый закон является желанным для большинства граждан, а не для сотни капиталийский чиновников. В конце концов, это когда люди согласны с этим законом.

– Попахивает идеализмом.

– Я знаю.

Джордж посмотрел в сторону бутылки, но почему-то не подошел к ней. Перехватил взгляд Артура и сказал:

– Идеал – это не панацея, а барометр жизни. В сегодняшних условиях, такая форма общежития невозможна. Поэтому и возник институт представительства, как необходимое зло или инструмент сознательного подавления совести людской – не знаю. Но, не нужно смотреть на канадского волка, как на домашнюю собаку. У них разные функции.

– И что ты предлагаешь?

– Ничего. Все идет своим чередом. Реку нельзя заставить течь быстрее. Просто не нужно идеализировать. Тем более, не нужно идеализировать роль юриста. Сильный юрист – это не тот, кто верит в справедливость, а тот, кто понимает оттенки грязи этого общества.  Он умеет структурировать ситуацию. Так он может помочь не оступиться клиенту, и самому не утонуть в смраде взяточничества, откатов, лицемерия. А манипуляция прецедентами – это для юриста не главное, хотя и важное. Идеальная картина для юриста: помогать людям жить по совести, а не по закону.

– Это возможно?

– Вряд ли.

– Почему?

– Юрист сегодня, это ведь кто? Это лицо, хранящее в тайне чужие преступления или проступки. Это не духовный наставник, высвобождающий из души грех, а лицо удерживающее его там. Юрист – это главный нотариус дьявола! И как только он начинает понимать это, он уходит от этой профессии, или становится лучшим из тех, кто оттуда не ушел и продолжает верить в справедливость.

– А юридические школы, это школы дьявола, – ехидно ухмыльнулся Артур.

– Очень похоже на правду. И похоже, что наш общий друг – один из них. Но он – это реальность и похоже очень талантливая, делающая свое нужное дело. А честному и чистому человеку не нужен закон. Он следует ему без указания. Но это не в этой жизни.

Артур молчал. И по виду было заметно, как он расстроен таким раскладом своей профессии. Мотивы, ведь, его были основаны на справедливости.

– Я тебе уже говорил – не дергайся, все может быть иначе лично для тебя, если ты поймешь суть «коннекта». Он и есть панацея. Способность делать «коннект» удерживает тебя в русле безопасности и этики. Первая нужна для тела. Вторая – для души. И то и другое ведь испытывает свой набор страданий. Во всяком случае, не нужно будет пить. Ты, ведь, не думаешь, что я это делаю из-за удовольствия.

– Я так понимаю, такой способ ты избрал, чтобы облегчить страдание души.

– Это тебе хороший пример, что может с тобой случиться, если ты полезешь на Капитолийский холм, не зная, что он из себя представляет и, не умея делать «коннект».

– Но, ты ведь говорил, что делал его. То есть, ты знал о нем.

– Понимаешь, делать «коннект» и знать его, это не суть одно и то же. Многие, его делают интуитивно, но не осознают, что они его делают. Успех начинает поломить разум. Вот и получается, оружие в руках туземца.

– Но, ты уже замучил своими обещаниями, рассказать о нем? Манишь, как зверька на приманку. Может тебе налить немного?

– Это я еще успею. А пока, мне нужно еще пожить немного. Ты, ведь, почти у истины. Но, все в свое время. Пойди, расскажи десятилетнему ребенку, что такое оргазм. И что? Поэтому, прошу тебя, потерпи немного.

– Сколько?

–  Лет десять-пятнадцать.

– Ты, что, рехнулся! Или издеваешься надо мной?

– Да, нет, не злись. Многим и больше понадобится. Другие и за месяц усвоят. Я не знаю, сколько понадобится времени тебе, но лучше здесь переборщить с обещаниями.

– Все это не совсем честно, Джордж.

– Честно, Артур, честно! Что такое «коннект», ты знаешь. Тебе просто не указал на это никто. Да ты и делал-то его всю жизнь. Пусть не всё время, а изредка, но делал.

Артур замер.

– Чего застыл? Ну, да, делать свою паутину, это почти коннект». И без этого, он не делается.

– Не понял.

– Я знаю. Но совсем скоро ты сможешь не просто узнать, как делается “коннект”, но  и делать его.

– Ты, как будто дуришь меня. А обещал рассказать, как строить карьеру и все такое при помощи того самого «коннекта».

– Это все приходит само собой, когда ты умеешь его делать.

– Если я попрошу тебя научить, это делать, ты согласишься меня учить? –  с какой-то безнадежностью в голосе, спросил Артур.

Джордж повернулся к Артуру. Его взгляд был глубоким и пронизывающим.

– А какого черта, я с тобой здесь вожусь, и даже капли сегодня в рот не взял? Завтра! Приходи послезавтра с утра. Будем пробовать.

Часть 4.

Утро намеченной встречи еще наступило. Оно должно было состояться только послезавтра, но к этому моменту Джордж не пил уже целых 6 дней. Вряд ли этого было достаточно для того, чтобы показать Артуру «коннект». Знать, как он делается и сделать его, это не одно и то же. Алкоголь – это самый легкий способ уничтожить способность делать «коннект». Из-за большой алкогольной интоксикации, организм создает закупорки в сосудах головного мозга и в результате существенного уменьшения стволовых клеток мозга, «коннект» не может прорваться. Есть две причины закупорки «коннекта». Первая находится на уровне сознания. С этой причиной и работал Джордж, разговаривая с Артуром.  Вторая причина – это тело. Именно с ней и были проблемы у Джорджа. И именно из-за этого он тянул. С другой стороны, к «коннекту» нужно быть готовым. Он как бы выныривает из глубин сознания, если сознание пробуждено или организм (все тело + головной мозг) не препятствуют его выходу. В общем, коннект, это специфическая форма сознания, делающая человека сильным именно внутренне. Ведь именно сила духа индивидуума определяет вектор нужных обстоятельств и факторов. Большинство людей глубоко заблуждаются, когда принимают за истину тот факт, что хороший анализ решает все проблемы. Так говорить, все равно, что считать, что компьютер самой последней модели может решить все проблемы и управлять ситуациями. Компьютер – это важная штука, но без пользователя она, сама по себе, не представляет ни какого значения. Все дело в пользователе! Самый последний пентиум в руках алкоголика, вещь абсолютно не нужная. Так размышлял Джордж.

В общем, коннект, это специфическая энергия сознания, и с именно с её помощью происходит то волшебное, что нам известно как влияние. При помощи логики мы никогда не убеждаем. От нее только одни споры, где каждый остается при своем мнении. Но, о «коннекте» нужно не только знать, но и уметь его включать. И именно этого Джордж не мог пока сделать. Когда в крови еще живет алкоголь, вызвать «коннект» невозможно в принципе.

Так или иначе, но Джордж  принял решение не пить. Иным способом, показать его Артуру он не сможет.

***

Звонок его старого допотопного телефона раздался около 12 пополудни. Кроме Артура ему уже давно никто не звонил. А Артур в такое время не звонил никогда. Кто бы это? – подумал он и, не хотя, проковылял в зал. Добравшись до места, где дребезжал его аппарат, Джордж еще какое-то время постоял возле него, как бы раздумывая, поднимать трубку или не поднимать.

– Алло, хриплым голосом прозвучало в воздухе.

Это был Артур.

– Что-то случилось, спросил Джордж?

– Да. Мне нужно с тобой увидеться.

– Я дома. Можешь  приехать.

Артур был у Джорджа уже через час после того, как он попросил с ним встречи. Ситуация возникла и впрямь не хорошая. Решение, за которое были взяты деньги у клиента, было принято в пользу оппонента. Артур был в панике.

– Что делать? – был первым вопрос Артура.

– Вернуть деньги клиенту.

– Но, я их уже отдал. Их нет.

– Ты имеешь в виду, что отдал их тому, кто пообещал тебе нужное решение?

– Да.

– Тогда отдай свои.

Артур молчал и смотрел куда-то в сторону, как бы, демонстрируя свое не желание продолжать разговор.

– Что, не хочется отдавать свои деньги? – буркнул Джордж.

– А тебе типа было бы не так же?

Джордж встал с дивана и направился на террасу. Какое-то время Артур продолжал сидеть в зале. Он знал, что Джорджа сейчас не нужно трогать. Но, Джордж вернулся довольно быстро, держа в руках большие садовые ножницы. Интересно, подумал Артур: «Что это он там хотел подрезать?».

– Послушай, – обратился Джордж к Артуру. – Ты, когда покупаешь хлеб, ну или какие-то  услуги, ты жалеешь своих денег?

– Не понял тебя. Какое это отношение имеет к тому, что произошло?

– Ну, в общем, прямое. Возможно, что сегодня ты впервые оплатишь приобретенный опыт. Или ты думаешь, он достается бесплатно?

– Я не согласен с этим.

– Это понятно. Ты ведь не понимаешь, что есть вещи, которые намного ценнее, чем те, которые ты получал в университете. Тебе просто это не ведомо. Нет у тебя такого файла! Ты просто юридическая машинка, которую можно завести и играть на ней.

– Но, в чем я виноват. Это ведь, эта сука все сделала. Обещал одно, а сделал другое. Он ведь мог, хотя бы предупредить меня, что не может этого сделать.

– Интересно, с чего это он должен был так сделать?

– Как это? Он ведь обещал.

– Ты не понимаешь. Дело не в том, что он обещал, а в том, на каком основании он должен это обещание выполнить? На основании положения об обязательном исполнении договора? – улыбнулся Джордж.

– Ты хочешь сказать, что поскольку наши отношения не урегулированы законом, то…

– Ну, да – не дал ему договорить Джордж. – Все просто.

Джордж повернулся к Артуру и, нагнувшись  прямо к его голове, почти шепотом сказал: «Вступив с ним в связь, ты перешел границу…

– … дозволенного – перебил его Артур.

– Нет, дружище. Не дозволенного. Ты перешел границу закона. А это не одно и то же.

– Не понимаю.

– Закон – это всеобщее соглашение людей. Действуя за его рамками, ты просто оказываешься без страховки. Вот и все. Дозволенное – это совсем другое, и здесь оно не причем. Ты просто должен понимать, что, работая вне закона, ты просто работаешь без страховки. Не нужно так много важности делать на законе. Он не визитная карточка господа бога. Скорее – это удостоверение дьявола.

Артур внимательно смотрел на Джорджа, как будто с его уст должно было вылететь что-то важное.

– Понимаю – сказал Артур.

– Вряд ли, с легким сарказмом ответил Джордж. – Вряд ли ты понимаешь это.

– Что, ты имеешь в виду?

– То, что ты не понимаешь, что означает работать вне закона, то есть, без страховки.

Джордж отодвинулся от Артура и, вставая с того места, где они еще недавно сидели бок о бок, добавил: «А ведь именно так работает большинство профессионалов. Они работают без страховки.

– То есть, вне закона?

– Какой ты сообразительный – улыбнулся Джордж.

– То есть, они сильно рискуют?

– Рискуют все, и даже нотариусы, которые почти всегда работают только со страховкой. Но у них такая судьба: работать со страховкой. Но, это ведь не значит, что когда гимнаст делает свое сальто не пристегнутым, он допускает, что он может промахнуться и пролететь мимо каната. Так бы вел себя идиот, а не профессионал. Суть вот в чем.

Джордж обогнул свое кресло и, облокотившись на его волнистую спинку, довольно громким голосом рявкнул: – Да, тебя никто не страхует, но это не значит, что ты сам себя не должен  страховать.

– То есть, в этом моем деле, я должен был сделать свою собственную страховку, выйдя из закона?

– Из закона не нужно выходить. Закон – это уже «за коном». Но, если буквально выразиться… на твой ответ, то если ты выйдешь из него, ты не продержишься и год.

– Опять ты меня запутал.

– Смотри. Закон – это болото, вернее та его часть, по которой еще можно идти. Но, ты ведь понимаешь, что рассчитывать на то, что двигаясь по болоту, ты не наткнешься на то место, куда наступив, проваливаешься, глупо. Короче, болото – это такая данность, в которой не может не быть трясины. Рассчитывать на то, что тебя пронесет, глупо. Поэтому  ты и берешь с собой палку. Это и есть твоя страховка. Ошибка многих юристов в том, что они полагают, что они ходят по красивому лугу сотканному из цветов, выращенный прямо в Эдеме. Это бред. Ты ходишь по болту, или по минному полю. Кому, как нравиться это называть. Понятно?

– Аллегория понятна. Но как страховка  выглядит применительно к моему делу?

– В обще то, каждый, кто догнал эту, как ты говоришь, аллегорию, сам должен создать свою персональную страховку. Я могу тебе лишь рассказать то, какая была у меня. Тут есть технологичность, попробуй запомнить ее. Суть вот в чем. Первое, что нужно понимать, когда ты берешься за дело – это бюджет проекта.

– Бюджет проекта?

– Да. Бюджет, ведь, это не просто определение расходов на транспорт или оплату квитанций. Бюджет – это определение факторов, влияющих на исход дела.  Понимаешь – факторов? Залезь в гугл и посмотри определение этого слова. А такие вещи, как факторы, как известно, не могут не иметь стоимости. Короче, бюджет проекта – это определение ресурсов, обеспечивающих одно из двух: нейтрализацию или привлечение факторов, которые влияют на исход ситуации.

Джордж отпустил спинку своего кресла и пошел по направлению к тому месту, где сидел Артур.

– Врубаешься – тихо спросил Джордж? – Тебе нужно или привлечь факторы или их нейтрализовать, а это уже не просто правоприменение. Ты вышел за его рамки с того самого момента, когда начал просчитывать факторы. А каждый фактор имеет свое стоимостное выражение, поскольку за ним стоит жадность и алчность человека, а так же рыночная стоимость того, по поводу чего зациклены все те, кто связаны со спорной ситуацией. И еще. Нужно понять, что цена фактора – это не экономика, а философия. И не дергайся пока. Этому сразу не научишься, нужна практика.  Все постепенно.

– А на этом моем деле, можно промоделировать все, о чем ты рассказываешь?

– Давай. Смотри, ты, как я понял, подключал к делу спецресурс. Так?

– Так.

– Зачем ты это сделал?

– Как это, зачем. Чувствовал не уверенность, что выиграю дело?

– Тогда ты полный критин, что вообще взялся за него.

– Не понял.

– Что тут не понятного? Ты обеспечивал собственный страх, а не структуру ситуации. Ты заплатил за свое душевное спокойствие, а не за исход ситуации. Пойми, если ты взялся за дело, то у тебя должна быть ясной структура ситуации, откуда и формируется уверенность. Тебе нужно иметь ясность всех факторов, которые влияют на ситуацию и параллельно с этим, иметь ясность всех обстоятельств, которые входят в эту ситуацию. Тогда, становиться понятным, как и в какой сумме обеспечивать проект и вообще нужно ли это делать.

– А как это понять?

– Есть простая формула. Первое – это то, что касается права. Звучит так. Прежде чем браться за  дело, необходимо понять на каком уровне оно находится по отношению к закону. Этих уровней всегда только три. Первый –  право твоего клиента соответствуют закону. Второй – не соответствует. И третий, оно спорно. Теперь второе – касается фактов. Вообще, юриспруденция, это всегда два работающих калевала: право и факты. Одно не существует без другого. Так вот, здесь тоже три уровня. Первый: доказательства есть в достаточном объеме. Второй – доказательств не достаточно. Третий – их нет.  Понимаешь?

– Понимаю.

– Если понимаешь, то ответь мне на такой вопрос: как твое дело смотрится через призму этой формулы?

Артур, посмотрел куда-то вверх.

– Мое дело  спорное. И у него  недостаточно доказательств.

– Понятно, сказал Джордж.

– И что тебе понятно? – не выдержал Артур.

– Понятно то, что ты был не уверен в своей позиции. У тебя не было собственной истины. А, если юрист не создает свою собственную истину по поводу такого СПОРНОГО дела, как у тебя, то ему лучше не браться за дело. В спорной ситуации, без состояния уверенности, брать дело – только навредить клиенту.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что спорная ситуация, это фактор закона и не более. А есть еще истина. Если ты ее способен видеть, ты начинаешь формировать тот самый закон. Это и есть один из техничных  способов обойти закона, так сказать, с фланга.

– Похоже на мистику.

– А ты посмотри на своего знакомого, выходца из того маленького городка, что в штате Техас… черт, всегда забываю, как этот город то называется.

– Одесса.

– Да, точно. Так вот, ты можешь посмотреть, как на самом деле один мало кому известный юрист, начал делать именно это. Не хочешь спросить почему?

Артур кивнул головой.

– Отвечаю. Потому, что он не имел сомнений относительно своей истины, даже, если, черт возьми, она кому-то не нравилась. Спорность – это ведь фактор закона, а не твоего внутреннего отношения, которое, заметь, покоится исключительно на одном: на понимании собственной истины. И пойми,  что она не откроется тебе никогда, если ты не научишься считывать структуру ситуации, и не будешь знать не писаные правила игры… законы этого мироздания. Джунгли – это ведь организованный порядок, в основе которого лежат прописанные аксиомы, а не стихия какая-нибудь. Да, это не заповедник, который для тебя кончился с момента, когда ты перестал быть простым юрисконсультом. Как только ты вошел в игру, ты попал в Джунгли. Я, кажется,  уже тебе об этом говорил.

– Получается, что если это мое дело было спорным, и доказательств не достаточно, я должен был взять его только в том случае, если у меня относительно него было своя четкая и уверенная позиция?

– Да. Это идеальная картина для любого юриста. Понятно, что она далека от того, что происходит на самом деле. Но знать ее, ведь не мешает.

– Но, я не могу быть уверенным, что выиграю, ведь это часто не от меня зависит, а клиент ждет от меня именно этого.

– Как вести себя с клиентом – это отдельная песня. Их мало волнует истина. Они ведь к тебе приходят не за ней, а за своей правотой. И это нужно уважать. Но отнюдь, не поддаваться этому.

– Истина и правда, это не одно и то же?

– Как оказывается, нет. Разницу поймешь потом, я объясню.

– И что же делать? Ну, как строить отношения с клиентом в таком случае, ведь он просто уйдет к другому юристу.

– Да, такое может случиться. Но это может быть только тогда, когда ты сомневаешься. Люди это маленькие животные и они чувствуют твою вибрацию. Если ты не имеешь сомнений, они идут за тобой, как кролик за удавом. И все, что тебе нужно сделать, это раскрыть ему всю ситуацию. Показать все структуру его проблемы. Пусть ты пока не знаешь, как это делается, но запомни: структура ситуации, это самое важное. Потом, я тебе расскажу, как это делается. Но главное не это. Главное, клиенту нужно показать все так, как оно есть, а не кудахтать и махать крыльями, мол, ты самый лучший и дело обязательно выиграешь. В общем, роль истинного профи, не обеспечить выигрыш в суде. Суд никогда не был последним раундом, даже, если речь идет о Верховном суде. Главная твоя задача, это сделать расклад всей структуры ситуации. Остальное, это уже дело техники и  кармы клиента. Ты не можешь отвечать за то, что он натворил, даже, если он выглядит, как жертва не справедливой расправы.

– А дальше? Что ты делаешь дальше?

– Когда вы положили на стол все карты открытой стороной, ты начинаешь делать бюджет. Первый принцип. Все деньги, что ты рассчитал, включая согласование вопроса на следующей инстанции, исполнительную службу или спонсорский взнос какому-нибудь политику, который будет страховать твое дело на уровне телефонного права, ты держишь у себя до тех пор, пока результат этапа не будет иметь место. Короче, деньги, только после. Ни какой предоплаты. Этап прошел – рассчитался и отчитался перед клиентом. Следующие этапы – таким же образом. Если все рухнуло, то ты, как минимум, сохранишь деньги клиента. И свое лицо, иногда не только в переносном смысле этого слова.

– Джордж, ты говоришь, что никакой предоплаты. Но, со мной иначе работать не захотят.

– Так тому и быть. Если с тобой иначе не хотят работать, значит, ты не имеешь еще права на такую работу.

– Как это?

– Вот так. Это такой тебе закон… не писанный. Пойми, если с подрядчиком нет «коннекта», ты работаешь с большим риском. У тебя тогда должна быть какая-то очень большая страховка. Но, такая страховка редко бывает на начальном этапе карьеры.

– А как получить право на…

– Я же ответил тебе только что: «коннект». Тот самый коннект. Если ты не умеешь его делать, ты этого права не получишь никогда, и к тому же, будешь всегда находиться в зоне риска, как на этот раз и произошло.

– Ну, хорошо. Допустим, что это все так, и у меня есть уверенная правовая позиция, и я соблюдаю принцип, о котором ты мне рассказал. Что дальше?

– Ты пока еще ничего не понял. Ты думаешь, что если ты что-то там записал у себя в блокноте, то это всё. Поэтому, показывать тебе структуру страховочного финансирования проекта еще рано. Давай лучше посмотрим на то, как определяется структура ситуации. Здесь есть один нюанс, без которого трудно что-то понять.

– Артур, слушал.

– Смотри, вот ты, к примеру, взялся за дело, суть которого защита клиента перед банком. Предположим, клиент из России. У клиента после кризиса нет денег, и он просит тебя защитить его. Банк требует выплат и ему безразлично, как повлиял на тебя кризис. Ты берешься за дело и что ты ему здесь обещаешь?

– Лично я?

– Ну, да. Или любой такой, как ты. Что в таком случае обещает большинство юристов?

– Затянуть дело. А еще сейчас придумали ряд схем, как лишить банк права требовать.

– Вот-вот. Смотри. Твой клиент взял деньги у банка?

– Взял.

– А на каком основании, он теперь хочет лишить банк его денег?

– На том простом основании, что это все не справедливо и человек не виновен, что он попал под кризис.

– Его никто не заставлял брать кредит на вторую машину или второй дом. Но дело не в этом. Эта мораль, а она к нашему делу не относится. Дело вот в чем. Ты не можешь лишить владельца вещи, его права считать её своей. Это его внутренне, ментальное свойство, которое существует независимо оттого, находится ли в фактическом обладании у него эта вещь, или не находится. Ты можешь его лишить самой вещи, то есть, фактического обладания ею, но ты не можешь его лишить ментального свойства считать её своей. Нужно хорошо понимать структуру сознания человека, чтобы правильно определять ситуацию, факторы, обстоятельства. В этом примере, таким фактором является ментальное  отношение человека: «мое».

– И что с этого?

– А то, что он будет продолжать  драться до тех пор, пока он будет считать это своим на метальном уровне. С другой стороны, тебе никто не мешает, продумать юридические конструкции: как сделать так, чтобы должностное лицо банка, перестало позиционировать ментальное состояние под названием «мое». Заметь, законные конструкции. Это с одной стороны! А, с другой? Если ты не уберешь у этого должностного лица ментальное отношение «мое», сама по себе, юридическая, законная конструкция, не принесет результата.

– И что является этим результатом?

– В общем, известная вещь – «все довольны». Заметь, именно такой результат, это цель любого профессионала.

– Кажется, я что-то понимаю. Но…

– Ни каких но. Ты должен понимать, что, если  не сделать такой двухходовки, у такого спора не будет концовки.

– Не понял.

–  Юридическая, законная конструкция + факторы, снимающие ментальное отношение «мое» у противной стороны. Еще раз повторю. Ты должен понимать, что если  не сделать такой двухходовки, у такого спора никогда не будет концовки. А поскольку любой закон, это легко поворачиваемый инструмент, то выигрыш в таком деле не будет иметь значения или его следует именовать победой лишь раунда, а не матча. В общем, если ты не предупредишь клиента о такой перспективе, ты рано или поздно станешь в его глазах крысой. Знаешь, сколько таких развелось? Так вот, ты станешь, еще одной.

– А если я сделаю известной всю структуру этой ситуации?

– Тогда, ты, возможно, потеряешь клиента. У нас у юристов не так много вариантов выбора.

– Так что же делать? Получается или сволочь или бедняк.

– Очень точно сказал. – Джордж улыбнулся. – Великое искусство, удержать своего клиента и не оказаться крысой. По меркам сегодняшней жизни, это дело практически невозможное.

– Я так понимаю, что выход ты знаешь. И сейчас ты мне, наконец, расскажешь про коннект.

– Нет, Артур, не сегодня. Я понимаю, что ты чувствуешь, но я не могу его показать пока.

– Не хочешь или не можешь?

– Не могу. У меня просто не получается. Это ведь не письменная инструкция.

Попробуй понять, я ведь слишком долго пил. Инициация и инструктаж – это абсолютно разные вещи. Инструктировать я могу и после двух бутылок, а сделать коннект… Это другое.

– Но шанс у нас есть?

– Конечно, Артур. У нас всегда есть шанс делать коннект.

Сергей Лысов

Бизнес-тренер, тренер личностного роста. Генеральный директор школы управления «Шерлок». Длительное время работал переговорщиком и кризисным консультантом в различных коммерческих и политических проектах. Специалист в области реструктуризации и строительства организаций, автор ряда бизнес-тренингов и семинаров для основателей бизнеса, автор системы «MYOR» — методики развития пси-способностей для деловых людей. Автор книг "Встань с дивана. Как создать свой бизнес…", «Анатомия победы».
.
Основатель юридического агентства «Мета-Информ», входившего в 50 ведущих юридических компаний Украины (г. Одесса, 1991 - 2005). Юридический эксперт в Лондонском арбитражном суде (1995) Консультант губернатора Одесской области (1999–2004). Советник мэра г. Одессы (2010 - 2011). Бизнес-тренер, коуч в области трансформационых изменений, эксперт в управлении кризисными ситуациями. Специализация - организация и проведение трансформационных процессов.
.
Миссия: обучение деловых людей управлению сложными и нестандартными ситуациями; тренировка специальных способностей и передача знаний в качестве основы управления.

Отзывы